80 лет назад, 23 февраля 1945 года, ушел из жизни автор «Хождения по мукам», «Петра Первого», «Приключений Буратино» и девиза «За Родину, за Сталина!» Алексей Толстой. Ему было 62 года.
В эксклюзивном интервью aif.ru внук писателя Денис Толстой рассказал о последних месяцах жизни Алексея Николаевича и причинах его раннего ухода.
Присутствовал на допросах, судебных процессах
Татьяна Уланова, aif.ru: Денис Дмитриевич, февраль 1945-го, война уже заканчивается. Алексей Николаевич не на фронте — в Москве. И вдруг — внезапная смерть…
Денис Толстой: Совсем не внезапная. Осенью 1941-го дед был эвакуирован сначала на Волгу — под Горький, потом — в Ташкент. Туда же в 1942-м отправился через Самару его сын (мой отец). В Ташкенте Алексей Николаевич что-то сочинял, участвовал в общественной жизни.
В марте 1943-го он написал открытое письмо Сталину с просьбой отправить Сталинскую премию за «Хождение по мукам» в 100 тыс. руб. на строительство танка. Сталин ему тогда так же открыто ответил: «Ваше желание будет исполнено».
— Алексея Николаевича ведь считали другом Сталина, он выделил писателю и особняк на Спиридоновке, и двухэтажную дачу в Барвихе. Да и вообще Толстой был на особом счету у советского руководства.
— Да, был другом Сталина. Да, в угоду ему написал заказные, конъюнктурные произведения «Хлеб» («Оборона Царицына») и «Иван Грозный». Вождю нужен был на своей стороне крупный литератор с международным именем и буржуазным прошлым. Но…
Пользуясь дружбой со Сталиным, Алексей Николаевич писал многочисленные письма с просьбой освободить арестованных священников, писателей, актеров. Пытался вернуть в Россию Ивана Бунина (письмо Сталину дед написал за пять дней до начала Великой Отечественной), Александра Куприна. Спустя много лет писательница Елена Жаринова довольно точно заметила: «Толстой понимал, что быть самим собой в этом мире можно, только если ты хочешь быть самоубийцей. А он собирался жить, писать, растить детей. Он для себя нашел выход — быть Буратино, который в воде не тонет».
— А когда писатель вернулся в Москву из эвакуации?
— В 1943-м. Как только фронт откатился на Запад. Спустя год, когда уже были освобождены Ростов, Харьков, Кавказ, деда включили в Комиссию по расследованию фашистских злодеяний на территории СССР. В нее вошли многие общественные деятели, в том числе Всеволод Вишневский, Илья Эренбург. Нужно было не только провести расследование, но и показать его итоги всему миру, написать о том, что творилось в это время на оккупированной территории.
— Члены комиссии вели расследование не только с помощью документов?
— Всё вживую смотрели — в Ростове, Новочеркасске и, если не ошибаюсь, в Харькове. Видели, как вешают гитлеровских приспешников. Как вскрываются могилы с трупиками младенцев. Им показывали концлагеря, они присутствовали на допросах, судебных заседаниях. Записывали показания свидетелей злодеяний и убитых горем родственников погибших. Это было как на Нюрнбергском процессе.
После этих процедур Алексей Николаевич подавленный, буквально с черным лицом садился за стол, работал с документами, писал памфлеты, статьи, очерки, в том числе, «Коричневый дурман» — о зверствах фашистов на Ставрополье.
— А он был уже немолод для работы в комиссии по расследованию фашистских зверств. Тяжело пришлось?
— Не то слово! Стресс был чудовищный! А он, как известно, провоцирует онкологию. Тем более, у деда были слабые легкие — он всю жизнь курил трубку. Там и прорвало. Эмфизема легких. В течение всего 1944-го года развивался рак. Он и сгубил Алексея Николаевича.
— Дед знал о диагнозе?
— Полагаю, да. Но, по-моему, даже не задумывался о том, что умирает. Разговоры были: «Вот встану, пойду… сделаю…» Как будто ему и в голову не приходило, что с ним может что-то случиться. У него были лучшие больницы и санатории, в том числе, в Барвихе. Но ничего не помогло…
До Победы оставалось меньше трех месяцев
— За годы войны Алексей Толстой подготовил шесть десятков публицистических материалов. Но были ведь и другие произведения?
— Конечно. Он написал «Рассказы Ивана Сударева». «Русский характер» — один из лучших, по-моему. Обгоревший в танке до неузнаваемости Егор Дремов после госпиталя приходит в дом к родителям и, чтобы не пугать их, представляется боевым товарищем Егора. Но материнское чутье не обманешь. Мама догадывается, что это ее сын…
Спустя годы мой отец (композитор Дмитрий Толстой — прим. aif.ru) сочинил на этот сюжет оперу.
Справедливости ради надо сказать, что после женитьбы на Людмиле (четвертая супруга Алексея Толстого с октября 1935 г. до конца его дней — прим. aif.ru) дед, на мой взгляд, не написал почти ничего стоящего. Все шедевры вышли из-под его пера раньше, даже «Буратино» (хоть и был опубликован в 1937-м). Муза посетила Алексея Николаевича только при сочинении «Рассказов Ивана Сударева».
— Отчего так?
— Переехав в Москву, он начал встречаться с членами правительства, чиновниками, выступать на съездах. Был избран депутатом Верховного совета СССР, академиком АН СССР и АПН РСФСР. Музе все это, видимо, было неинтересно. Вспомним Пушкина: «Служенье муз не терпит суеты». Она почти перестала посещать писателя.
…23 февраля 1945 года моего деда не стало. До Победы оставалось меньше трех месяцев.
По материалам: aif.ru
