Как отряд беспилотников спецназа «Ахмат» остановил наступление ВСУ в Курской области
В отражении атаки ВСУ 5–6 января под Бердиным Курской области особо отличился отряд БПЛА группы Аида спецназа «Ахмат». Наибольший вклад в уничтожение украинской бронеколонны внес расчет оператора с позывным Псих — за световой день они сожгли девять единиц вражеской техники, решается вопрос об их награждении. Специальный корреспондент «Известий» побывал на позициях бойцов и узнал, в чем была специфика минувшего «наката», каким должен быть результативный оператор и каковы преимущества «свободной охоты».
Удар в лоб
— Позывной мой такой, потому что я — псих, — смеется оператор расчета, с виду доброжелательный и совершенно открытый парень. — В свое время в Челябинске, откуда я родом, я занимался кикбоксингом и пауэрлифтингом и перед каждым выступлением орал, как сумасшедший. Настраивал так себя…
Командир расчета Псих со своими ребятами уничтожил 5 января девять единиц вражеской бронированной техники
Мы беседуем с ним в деревянном домишке опустевшей деревни недалеко от передовой. Он занят важным процессом — сдваивает на своем рабочем столе аккумуляторы для БПЛА, чтобы лететь можно было не на 10 км, а на 20.
— Чем дальше, тем лучше! — объясняет он, успевая орудовать инструментами, беседовать, пить чай и угощать им. — Не люблю на ближние расстояния — техники рядом с ЛБС (линией боевого соприкосновения) мало, редко какая машина попадется. Мое — это залететь как можно глубже на территорию противника, изучить ее, рассмотреть. И потом выбрать объект для атаки, оптимальный вариант — движущийся транспорт: бронетранспортер, танк, джип. Это называется свободной охотой.
Подготовка ударного дрона к боевому вылету
В тот роковой (для ВСУ) день — 5 января — на дежурство на позиции выехала как раз смена Психа, вместе с ним взрывотехник Сиб (они вместе служат больше года) и инженер Рамзан. Никто не думал, что в это утро прямо на самой ЛБС окажется сразу столько техники и далеко лететь и выискивать цель не придется.
— Нам сообщили, что со стороны Суджи выдвинулась бронеколонна, — рассказывает Псих. — Вообще украинцы постоянно пытаются давить, контратакуют. Но когда мы увидели, что на нас идет — то очень удивились! Впереди ехал трал, который разбрасывал мины в разные стороны. За ним танки, транспортеры, страйкеры — натуральный бронекулак. Признаюсь, сердце у меня забилось. Но не от страха, а от беспокойства — сколько работы предстоит! А еще подумал: как бы кто-то другой раньше меня за всё это не взялся.
Как в тире
Группа Аида встречала атаку одной из первых. Командование поставило задачу — остановить прорыв. По флангам работали смежники из других соединений.
— Возможно, враг думал, что нас тут мало, надеялся взять нахрапом, наобум, не знаю, — пожимает плечами Псих. — Но мы их стали жечь, как мишени в тире. Где-то между подразделениями даже разгоралась конкуренция за цели. Работали все блестяще, слаженно, как по нотам. Колонну просто растерзали. Наш расчет уничтожил девять единиц техники.
Перед стартом
Остатки украинской пехоты, делится боец, рассыпались по посадкам. Ночью и на следующий день их выискивали и уничтожали. А также дожигали подбитые машины, чтобы противник не утянул с поля боя. Все поставленные задачи были выполнены, неприятель разбит.
В послужном списке Психа десятки пораженных мишеней. Среди них даже зенитно-ракетный комплекс «Кроталь» французского производства, призванный защищать небо — сбивать наши вертолеты и ракеты. Обнаружил и ликвидировал его боец именно во время одной из своих «свободных охот» — тут же, на Суджанском направлении. Неоднократно приходилось ему доставлять нашим парням, отрезанным от тыла, продукты, воду, медикаменты по воздуху. А также отбиваться от уже вражеских камикадзе, с помощью автоматического оружия. Только в Курской области, говорит Псих, пять раз они сбили с напарниками атакующие БПЛА. Один даже врезался в их машину, но не сдетонировал, разошлись замыкатели…
Техник Казак готовит отправку БПЛА со специальной площадки
О своей специальности Псих отзывается так: «Этим нужно гореть! Оптимальный вариант — только вернулся с дежурства, передохнул и снова хочется взяться за дело. Или что-то придумывать по боевой части, самосовершенствоваться. Не воспринимать работу как наказание, как рутину. Тогда толк будет. Именно от результативности fpv в первую очередь зависит сегодня положение на фронте».
Не допустить бреши
В соседней избушке — мастерская по совершенствованию ударных дронов. Внутри совсем по-домашнему гудит печка. В углу — большая старинная икона, оформленная домотканым полотенцем, оставшаяся от прежних жильцов — скорее всего, стариков (по словам бойцов, в каждой пустой избе имеется свой иконостас). На дубовых столах — беспилотники, которые доводит до ума инженер Сергей, позывной Борода. Перепрошивает, меняет антенны, чтобы, опять же, увеличить дальность полета. После проверяет на готовность: поднимает в воздух, оценивает качество полета. За день через его руки проходят десятки «птиц», которые после немедленно отправляются на позиции. БПЛА — главный расходный материал сегодня. Если конвейер по их подготовке и отправке на каком-то участке останавливается, там сразу образуется слабое место.
На позициях расчета ударных дронов
Сам Сергей — из Курска. Начинал как контрактник в ЛНР — в пехоте. После перевелся в «Ахмат» («Потому что здесь не нужно брить бороду!» — смеется Борода). Вытаскивал «трехсотых» и «двухсотых» в группе эвакуации на границе в Белгородчине, где ВСУ во время наступления на Курщину давили предельно сильно (и продолжают), стремясь оттянуть на себя максимальное количество российских сил. После вторжения в родной регион рвался сюда — попал. Уезжать не собирается. На днях подписал четвертый контракт.
Еще в одном заснеженном домике — 3D-лаборатория. Тут день и ночь гудит принтер, печатаются нужные элементы — крепления для камер, системы для сброса с коптеров (в одну вмещается 200 граммов пластида и 3,5 тыс. стальных шариков). На каждой свеженькой пластиковой детали надпись «отряд Б» («отряд БПЛА»). Старшим тут еще один Сергей, позывной Звезда, специалист по автотюнингу из Москвы и многолетний участник стрит-рейсинговых столичных гонок. Пошел на СВО по своей инициативе. Больше года командовал подразделением подвоза горючего в ЛНР, под его началом было 43 топливозаправщика. После перехода в «Ахмат» переквалифицировался на «птицы» и 3D-печать. Не исключает освоения и новых направлений. Говорит, что таковы нынешние реалии, современный солдат должен быть многопрофильным и универсальным.
Одна из угроз для операторов наших fpv-расчетов — камикадзе неприятеля
Взрывотехник одного из расчетов — Максим, позывной Казак. Родом из Читы. За спиной его детский дом, где он воспитывался с братом. В 16 лет пошел работать вальщиком леса в тайгу. Женился, есть дети. На СВО отправился добровольцем. Начинал как зенитчик под Сватово и Кременной. С августа — на курском направлении. Буквально на днях для своего и других расчетов вместе с ребятами вырыл блиндаж в тяжелой курской глине, где фэпэвэшники, меняя друг друга, проводят по трое суток, — сверху бревнышки в два наката. Младший брат, увы, уже погиб. При этом ненависти к противнику Максим, по его словам, не испытывает. «Такие же люди», — говорит спокойно он. Дома, в родном Забайкалье, бывает редко. «Тянет, — делится Казак. — Но знаю себя: если приеду — через 2–3 недели всё равно засобираюсь обратно».
